Смерть — иллюзия
Будда говорил: «Посмотрите на жизнь! Без всяких проповедей и доктрин цветы добровольно расцветают весной, они осыпаются и падают на землю, они превращаются в прах ».
В этом вся суть буддизма. Цветы расцветают, и в следующее мгновение их уже нет, они превращаются в прах… исчезают. Мы приходим на землю: наступает весна, мы расцветаем, а затем мы уходим, оставляя после себя лишь прах. Жизнь мимолетна. А смерть – это миф. Смерть – иллюзия.
Как писал Сатпрем («Шри Ауробиндо или Путешествие сознания»): «Смерть – это не ухмыляющаяся маска, дразнящая нас тем, что мы не обрели себя, но спокойный переход от одного вида опыта к другому. Мы поймали нить сознания раз и навсегда и переходим туда или сюда так, как переходят границу между двумя государствами. Смерть – это не отрицание Жизни, а процесс Жизни».
Космология, философия и мифология цивилизаций Древнего мира говорят, что смерть не есть абсолютный и бесповоротный конец всего, и что жизнь, приняв другую форму, продолжает существовать после физической смерти. Китайская философия гласит: «Хочешь научиться, как лучше жить? Научись сначала, как умереть». Духовные мастера Тибета способны выбирать время и место своей смерти, предсказывать или назначать время и место своего следующего воплощения и даже сохранять непрерывность сознания при прохождении через «бардо» — промежуточные состояния между смертью и следующим воплощением.
Елена Блаватская писала, что «духовное Эго человека движется в Вечности как маятник, в часах жизни и смерти. Но, если эти часы, отмечающие периоды земной и духовной жизни, ограничены в своей длительности, и если само число таких стадий между сном и бодрствованием, иллюзией и реальностью, имеет свое начало и свой конец, то духовный «пилигрим» является вечным».
Вторая сутра йоги гласит, что рождение и смерть, бытие и небытие, тьма и свет, детство и старость, удовольствие и боль, холод и жар — все это относительные понятия. Это два названия одного явления. Всякое явление неизбежно связано со своей противоположностью. Нет того, что пребывает без своей противоположности.
Во Вселенной все взаимосвязано: энергия единая, сознательность не отделена от бессознательности, бытие не отделено от небытия, материя не отделена от сознания. Все соединено и взаимозависимо. Посреди это огромного существования мы тоже столб энергии.
Смерть — это тоже энергия, об этом повествует последняя – девятая сутра йоги. Это высшая сутра, благодаря которой человек воспринимает смерть как часть жизни. Главное — осознать этот момент. Девятая сутра повествует о том, что смерть — это тоже проявление жизни, она тоже энергия. Само наличие просветления подразумевает, что для такого человека не существует смерти. Просветление — это смерть, в которой нет смерти.
Нынешняя фаза нашего существования закончится смертью, когда карма, приведшая к физическому существованию, будет исчерпана. Во время смерти происходит совершенное и окончательное отделение сознания от физического тела, которое просто будет отброшено. Сознание начнет переживать Бардо. В течение этого состояния после смерти мы испытаем другой вид вселенной. Хотя и нет основы в виде физического организма, ум сможет видеть, слышать, чувствовать запах, прикосновение и вкус, думать и воспринимать все также как и сейчас. Хотя не будет ничего, кроме состояния сознания, ум продолжит следовать своим привычкам и восстанавливать их модель. Переживания абсолютно реально продолжают существовать и после смерти.
После физической смерти ум продолжает свое путешествие. Телу может быть пятьдесят лет, а уму – пять миллионов лет. В нашем уме присутствуют все умы наших прошлых воплощений. Наш ум хранит воспоминания обо всех наших прошлых жизнях. Будда дал очень важное название этому феномену, он назвал ум хранилищем сознания.
Жизнь — это то, что происходит сейчас, а смерть — то, что ждет нас в конце пути, желательно долгого. Рано или поздно нам придется столкнуться со смертью, которая является противоположностью жизни. Мистическими традициями Востока (йога, буддизм, дзен-буддизм, индуизм, тибетская тантрическая ваджраяна, даосизм, суфизм) были разработаны эффективные виды молитв, медитаций, дыхательных гимнастик и других видов психотехники для введения человека в состояние изменённого сознания. Подобно переживаниям шаманов, посвящаемых в обрядах инициации и неофитов в древних мистериях, такие процедуры давали возможность людям осознать собственную смертность, перебороть страх смерти и радикально изменить свой образ жизни.
Осознание собственной недолговечности приводит человека к пробуждению и является мотивирующим фактором. На языке пали это называется самвега — настойчивое стремление к духовным практикам, возникшее под влиянием скоротечности жизни.
Конечная цель буддийской практики — освобождение, пробуждение, нирвана. Это достижение бессмертия. Именно привязанности, которые сформировались у нас при жизни и которые смерть у нас отбирает, заставляют нас страдать в этом мире. Будда ясно высказался по этому поводу: привязанность к вещам, особенно к чувству собственного «я», — вот что заставляет человека страдать. Сознание того, что после смерти нам придется расстаться с тем, что нам дорого, должно помочь нам отказаться от этих привязанностей уже сейчас и уберечь от страданий. Если мы представим, что умерли для земных привязанностей, то меньше станем бояться смерти.
Одна из заповедей, оставленных Буддой, гласит: «Я хозяин своих поступков, наследник своих поступков, рожден из своих поступков, связан своими поступками и зависим от них. Что бы я ни сделал — хорошего или плохого, — все это скажется на моей судьбе».
В восточных странах, где буддизм существует веками, размышления о смерти имеют древнюю традицию, и многие медитирующие обращаются к этой теме. Есть даже те, кто считает осознание смерти высшей ступенью духовной практики. Сам Будда говорил по этому поводу: «Из всех следов самый большой оставляет слон. Из всех размышлений самое важное — размышление о смерти».
Смерть организма и мозга не означает смерть сознания, человеческая жизнь не заканчивается со смертью мозга. Александер Эбен, рассказывая в книге «Доказательство рая» о своем путешествии в иные миры в состоянии комы, пишет: «Я столкнулся с реальностью мира сознания, который существовал абсолютно независимо от моего бездействующего мозга».
В нашем обычном мире мы все очень хорошо научились заботиться и переживать о чем угодно. Заботы о деньгах, о том, как мы выглядим, о нашей чести и тому подобное определяют нашу повседневную жизнь. Однако все эти заботы, если к ним присмотреться повнимательнее, столь же бесполезны, как наша собственная важность или наша личная история. Мы увидим бесполезность забот лишь тогда ясно и определенно, когда мы достигнем ясного понимания неотвратимости нашей собственной смерти.
«У рубашки мертвого нет карманов», то есть мы не можем иметь что-то «вечно» или взять что-то с собой в последний путь. Метод недéлания забот соответствует этой основополагающей мысли, и это тот метод, который дон Хуан называл «спросить совета у собственной смерти».
«Смерть — это наш вечный компаньон, — сказал дон Хуан — она всегда слева от нас на расстоянии вытянутой руки. Она всегда наблюдала за тобой, и она всегда будет наблюдать до того дня, когда она тебя похлопает. Когда ты неспокоен, то следует повернуться налево и спросить совета у своей смерти. Необъятное количество мелочей свалится с тебя, если твоя смерть сделает тебе знак, или если ты заметишь отблеск ее, или если просто у тебя появится чувство, что твой компаньон здесь и ждет тебя.
Смерть — это единственный мудрый советчик, которого мы имеем. Когда бы ты ни почувствовал, как ты это чувствуешь обычно, что все идет не так, как надо, и что ты вот-вот пропадешь, повернись к своей смерти и спроси ее — так ли это? Твоя смерть скажет тебе, что ты не прав, что в действительности ничего, кроме ее прикосновения, не имеет значения. Твоя смерть скажет тебе: «я еще не коснулась тебя».
Один из нас здесь должен спросить совета у смерти и бросить проклятую мелочность, которая принадлежит людям, проживающим свои жизни так, как если бы смерть никогда не тронула их.
Карлос Кастанеда «Путешествие в Икстлан»
